Источник: Ксения Кириллова, для Крым.Реалии

События в Нагорном Карабахе и новый виток войны на Ближнем Востоке наглядно продемонстрировали, что мир стал гораздо более нестабильным. Казалось бы, глобальный крах установленного после Второй Мировой войны миропорядка – это именно то, на что надеялся Кремль и чему он много лет способствовал, пишет СЕРА. Однако поможет ли на практике новый виток международных конфликтов достижению Москвой ее целей?

В 2015 году минский Центр стратегических и внешнеполитических исследований опубликовал доклад, посвященный новой геополитической стратегии России. Суть документа сводится к тому, что Москва намерено провоцирует нестабильность в приграничных странах, чтобы уменьшить влияние и присутствие в данных регионах других мировых и региональных держав. В своем исследовании белорусские аналитики в тот момент говорили о региональной, а не глобальной стратегии России, и называли среди целей дестабилизации соседних стран желание Москвы добиться повышения цен на нефть и усилить противоречия между другими государствами, имеющими интересы в данном регионе.

По мере подготовки к полномасштабному вторжению в Украину цели Кремля существенно возросли. Надеясь, что «кровавый передел мира» начнется до российской агрессии, российские власти делали ставку на то, что к моменту вторжения в Украину война уже станет новой нормальностью, в том числе для западных стран. В этом случае они полагали, что отвлеченный противостоянием на других фронтах Запад не сможет консолидироваться перед лицом российской угрозы, и тем более не станет вводить против России санкции.

Президент России Владимир Путин выступает с обращением в связи с полномасштабным вторжением в Украину. Москва, 24 февраля 2022 года. Скриншот с видео
Президент России Владимир Путин выступает с обращением в связи с полномасштабным вторжением в Украину. Москва, 24 февраля 2022 года. Скриншот с видео

Как показала практика, что эти надежды не оправдались. Именно Россия выступила в качестве главного разрушителя существующего миропорядка, что вызвало беспрецедентную консолидацию западных стран в части противостояния агрессии и введение санкций. Российские эксперты и сегодня пытаются уверять, что войны – это «возвращение к нормальности, которая длилась до периода 1970–2010-х годов», тогда как последние десятилетия мирного существования, напротив, были аномальным периодом жизни «в розовых очках». Однако эти мантры уже не в силах ничего изменить.

Второй надеждой Кремля на общемировой хаос была ставка на рост антизападных альянсов и организаций вроде ШОС и БРИКС, которые, по мнению кремлевских аналитиков, должны выработать «новые правила игры» для всего мира. Однако эта надежда также не оправдалась. Расширяясь, БРИКС все больше превращается в платформу для реализации экономических интересов Китая.

Председатель КНР Си Цзиньпин принимает участие в пленарном заседании саммита БРИКС в Йоханнесбурге, Южная Африка, 23 августа 2023 года
Председатель КНР Си Цзиньпин принимает участие в пленарном заседании саммита БРИКС в Йоханнесбурге, Южная Африка, 23 августа 2023 года

При западные аналитики отмечают, что данной организации не удастся превратиться в антизападную платформу. Этому мешают, во-первых, противоречия между различными участниками БРИКС, большинство из которых не хотели бы разрыва экономических отношений с Западом. Во-вторых, страны БРИКС оказались не готовы создавать единую валюту или поддерживать российскую агрессию в Украине. Кроме этого, эксперты отмечали, что Россия теряет влияние в Азии и на Ближнем Востоке, не говоря уж про Кавказ. Подобное падение влияния делает невозможным выстраивание каких-либо альянсов вокруг Москвы, и скорее приводит к тому, что другие авторитарные игроки начинают пользоваться зависимостью Кремля от своих новых партнеров.

Третья надежда Кремля на кровавый хаос мирового масштаба заключается в том, что масштаб разрушений от новых войн станет настолько ужасающим, что весь мир перейдет в режим выживания. Прокремлевские аналитики делают ставку на то, что у России есть необходимые ресурсы для выживания в критических условиях: чистый воздух, обилие лесов и питьевой воды, нежаркий климат, плодородные почвы и множество полезных ископаемых, нефти и газа.

Оставим в стороне тот факт, что подобным перечислением «эксперты»-пропагандисты, фактически, признают, что за все годы путинского режима России нечем похвастаться, кроме изначальной природной данности. Проблема заключается в том, что не только в пропаганде, но и в программных аналитических документах подчеркивается, что начало полномасштабных войн, возвращение больших армий и мобилизация российской экономики – это безусловное благо. В частности, в последнем докладе клуба «Валдай» под названием «Война в новую эпоху: почему возвращаются большие армии» прямым текстом «поражение США», которое заключается в том, что те «не смогли удержать Россию от развязывания специальной военной операции» и «уберечь Украину от жертв и разрушений».

Президент России Владимир Путин во время выступления на ежегодном заседании дискуссионного клуба «Валдай» в Сочи, Россия, октября 2023 года
Президент России Владимир Путин во время выступления на ежегодном заседании дискуссионного клуба «Валдай» в Сочи, Россия, октября 2023 года

Именно война и разрушения провозглашаются в тексте основным двигателем экономики, благодаря которому возможно развитие всех остальных сфер: школы – как «важнейшего элемент подготовки и воспитания будущего солдата», здравоохранения для лечения будущих солдат и т.д. «В начальной стадии все эти тенденции проявляются уже сейчас в России», – гордо отмечают авторы.

Однако самый лучший способ убедить собственное население в необходимости жить в режиме экстремального выживания и подготовки к войне – это добиться того, чтобы весь остальной мир также вынужден был выживать и воевать. На этом фоне у пропагандистов появится возможность уверять, что в России «дела обстоят не хуже, а даже лучше, чем у остальных». Из всех других неоправдавшихся надежд Кремля на мировой хаос эта, похоже, выглядит наиболее реалистично. Это означает, что Москва и дальше будет пытаться максимально дестабилизировать мир.

Источник: Ксения Кириллова, для Крым.Реалии

Статья перепечатана с разрешения Center for European Policy Analysis (CEPA)