Как польское государство, как государственная структура справляется с информационной войной? Как оно реагирует на попытки вмешательства зарубежных стран в его информационное пространство? Существуют ли центры, где кто-то от имени государства координирует деятельность в этом пространстве?
– Способность польского государства понимать и идентифицировать информационные угрозы в последние годы значительно возросла, — считает Камиль Басай из Фонда Info Ops Polska. — Мы имеем дело с пониманием администрацией информационных угроз. И это решительный прогресс по сравнению с положением дел несколько лет назад, имевшимся еще несколько лет назад, когда явления манипуляции казались новыми, хотя по существу они на самом деле старые, и известны также в исторических ретроспективных проявлениях. Изменилась среда, в которой они реализуются, то есть появился Интернет и социальные сети, произошло изменение навыков получения информации. Уровень понимания и идентификации этих видов деятельности сектором государственной безопасности высок. Давайте помнить, что передача лицам, принимающим решения надежной, являющейся продуктом анализа информации – это очень сложная задача. Она требует привлечения аналитических центров спецслужб и уже это является одним из элементов противодействия операциям манипуляции. Здесь стоит вернуться к историческому опыту – например к операции «Трест», проводимой советскими спецслужбами с целью систематического введения в заблуждение разведывательных служб западных стран, в том числе и польских спецслужб.
Во время операции «Трест» большевикам удалось ввести в заблуждение Запад только с помощью агентов, которые были настолько эффективны, что сбили с толку не только спецслужбы, но и русских эмигрантов. Как пишет Марек Сьверчек в статье «Modus operandi ГПУ на примере операции «Трест», описанной в книге «Три столицы» В.В. Шульгина. «Попытка анализа» (Modus operandi GPU na przykładzie operacji <<TRUST>> opisanej w Trioch stolicach W.W. Szulgina. Próba analizy), акция, проведенная ГПУ, состояла в использовании ранее уничтоженной подпольной организации под названием «Монархическое объединение Центральной России» (МОЦР) для создания одноименной организации, управляемой агентами. Эта организация через своих эмиссаров вступила в контакт со структурами так называемой Белой эмиграции на Западе и со спецслужбами западных стран, в том числе государств, граничащих с Советской Россией, которым она предоставила информацию о подготовке к захвату власти в России организацией МОЦР с целью восстановления монархии. Организация МОЦР якобы имела сеть заговорщиков как в советской администрации, так и в Красной Армии, а даже и в самом ГПУ. Все, что было нужно для того, чтобы отобрать власть у большевистского режима, – это деньги. Доказательством вырождения Советов должен был стать НЭП, который был истолкован как отход от принципов военного коммунизма и свидетельствовал о падении идеологии большевистского режима, а следовательно, и об утрате им какой-либо легитимности для осуществления власти. Эта версия ситуации, сложившейся в России, была воспринята неоспоримой как западными странами, так и «белой эмиграцией». Кроме финансовой помощи МОЦР, западные страны также отказались от идеи ведения превентивной войны и решили снять блокаду инвестиций в постреволюционную Россию. В то же время белогвардейцы на протяжении более пяти лет (наиболее важных с точки зрения укрепления большевистской власти) отказывались от ведения террористической деятельности. Эта деятельность могла бы дестабилизировать и без того напряженную ситуацию в стране, борющейся с последствиями войны, революции и потерей наибольшей до сих пор части территории государства.
– В настоящее время польские службы являются первым и самым важным игроком в вопросе распознания и противодействия таким явлениям, — отмечает Камиль Басай. — Под словом «противодействие» скрывается также понимание и возможность извлечения из этого манипуляционного сообщения или из медиального шума информации, которая является наиболее важной и абсолютно правдивой для лиц, принимающих решения. Это очень важно с точки зрения самого процесса принятия решений.
ВП
